02 Ноябрь 2017, 02:26 Рейтинг: 57 [+]

Еще восемь кричали от боли и страха, ползая возле своих рук и ног в лужах крови. 

Маленький ребенок рыдает и пытается зажать рану в животе, из которой вываливаются растерзанные кишки, а голова его матери безучастно глядит с другого конца зала. 

Капитан стражи, один из основателей, как сломанная марионетка в смешной и ужасной позе, разлегся возле алтаря. Он выполнил свой долг - задержал чудовище, проснувшееся в одном из его братьев настолько, насколько это вообще возможно для обычного дварфа. Теперь он не способен даже стонать от боли - он давно потерял сознание и медленно умирал от обширной кровопотери, а его позвоночник был перемолот в труху. Скорее всего его даже не донесут до лазарета.

Все началось неделю назад - всего лишь одна осада гоблинов, но до чего неудачная!

Два дварфа рубили лес со стороны зеленых ублюдков, чем последние и воспользовались - один сразу стал подушкой для стрел, а второму пробили обе ноги и он в агонии умирал.

Если бы это был обычный дворф, крепость закрыла бы двери, безмолвно ожидая смерти родича и близко подошедших гоблинов.

Но это был единственный сын Баронессы, создатель легендарного кольца, благодаря которому было куплено много еды и выпивки на одну из самых сложных зим. Баронесса не могла бросить его по обычным протоколам безопасности.

Со своим отрядом арбалетчиков, она стремглав бросилась на помощь сыну. Вот только гоблота и не собиралась его добивать - они разомкнулись полукругом и натянули луки.

Залп, еще залп. Ответные выстрелы дварфов, мешанина рукопашной, двое гражданских несутся к раненому сыну нобеля.

Трое дварфов на северном направлении уже рвут гоблинов в рукопашной, Баронесса на южном впадает в транс и несется на арбалетчиков зеленой заразы вихрем.

Когда сына Баронессы донесли до лазарета, его мать была уже мертва, истыканная стрелами, а рядом трое ее воинов и семь гоблинов, дергающихся в конвульсии.

Далее все было по протоколу - крепость открыла двери в узкий проход, оставшиеся арбалетчики заняли позиции на бойницах, а два отряда ближнего боя закрыли проходы за ловушками. У захватчиков не было шансов - те, что попали в клетки были расстреляны, иные размешаны в фарш оружейными ловушками и лишь пятеро добежавших до конца коридора нашли смерть на топорах воинов.

На следующий день пришел караван - и дварфы выдохнули.

Наконец-то, люди. Сталь. Гипс. Пиво. 

Двери открыты, гражданские несут товар, а воины, скучая стерегут стайки дварфов.

Рык с дальнего холма, громовой топот копыт - прямо к главному входу несется оборотень-верблюд.

Началась бойня, тварь врубилась в массу дварфов и яростно начало рвать все что теплое и живое. Когда бойцы наконец изрубили тварь на куски, осталось четверо раненых дворфов.

Стоны, проклятия, мольбы - гномы замуровывают заживо их просто за то, что им не повезло пережить атаку оборотня.

Когда на следующее полнолуние за стенкой стали слышны крики и вой с рычанием, никто не удивился и не подал виду. Лишь мрачнее становились мужчины, а женщины, побледнев, поскорее проходили проклятый ярус.

И именно тогда все услышал это - хохот и вой трансформации. Из главного храма! 

Сигун пробил тревогу и, схватив оружие, как и его подчиненные, помчался в зал.

***

-Домас, есть другой путь. Мы можем изолировать тебя в тайной комнате! -Сигун не хотел отпускать старого друга.

Домас - последний после Сигуна основатель лишь невесело усмехнулся, прикрывая огромный шрам на животе. Старого воина ранила тварь, которую не нашли в прошлый раз.

-Никаких исключений. Ты ведь все знаешь. -ветеран присел на пол у стены, глядя как воины силком затаскивают еще пятерых зараженных на проклятый ярус.

-Но ты - основатель! И лучший арбалетчик крепости! Быть может... В будущем мы сможем...

Древний дварф  молча перебил начальника движением руки. Этот жест остался привилегией лишь ему, в одиночку спасшему крепость три года назад, заняв позицию для стрельбы среди трупов товарищей.

-Нет, Сигун. Как бы мне не хотелось избежать такой смерти - нет. Вы закроете нас здесь, а через полнолуние добьете тех, кто выжил. Таковы протоколы. Я видел уже такое, друг. Видел как крепости закрывали двери перед мигрантами и их разрывали на части ночные твари, пришедшие с ними. Видел как крепости постепенно вымирали, стараясь сохранить гуманность к жителям. И как умирали последние их жители, оставляя наши твердыни этой мерзости.

Домас встал и направился к проходу на проклятый ярус.

-Несчастье - дело ближайших пяти минут, мэр. Поэтому никаких исключений из протоколов, Сигун. Прощай.

Мэр в отчаянии отвернулся от друга. 

-Надеюсь, мне не придется убить тебя лично, друг. Прощай.